Нед полез в карман плаща и вынул оттуда пачку писем, перевязанных тесемкой. Он бросил письма Эндрю.
— Просто взгляни на них, Дрю. Эту пачку писем ей написал мужчина, любовные письма, излагающие всю историю их отношений. Я думаю, он даже не догадывается, что Маурин хранила их, но, разумеется, она их сберегла. Так она обеспечивала себе оружие против еще одной жертвы ее шантажа. Понимаешь? К тому времени она уже закончила, или же практически закончила, с семейством Джорданов. Мы оказались операцией номер один. И вот — операция номер два, от которой она умерла.
Эндрю развязал тесемку на письмах. Он разглядывал их, выхватывая случайные фразы, написанные четким, уверенным почерком… если бы ты знала всю муку от того, что ты так близко и так недосягаема… EM>Маурин, любимая, когда я думаю о том, что было вчера… EM>как-нибудь мы решим или, возможно, все решится само за нас. Ты оставишь своего мужа, а…
— Понимаешь? — дошел до него голос Неда. — Она так сильно его зацепила, что тот уже был готов бросить свою семью — хотя еще не совсем. Почитай их, увидишь, как он разрывался на две части. Она была нужна ему, но он не хотел ломать свою семью. Она его измучила. И это не все. Там есть еще фотография.
— Фотография? — Эндрю резко оторвал взгляд от чтения.
— Она лежала в шкатулке с письмами. Маурин и ее парень — кто бы он там ни был. Думаю, копы смогут выследить его. Вот взгляни — Расцвет и Увядание.
Нед достал из кармана фотографию величиной с открытку.
— Не только письма — еще и фотография. Она действительно собирала улики в той шкатулке. Пусть теперь лейтенант только попробует арестовать тебя.
Как только он сказал это, в дверь позвонили. Эндрю вскочил, Нед протянул ему фотографию. Послышались шаги на лестнице и голоса. Тэтчеры спускались вниз, они впустят лейтенанта.
Эндрю взял фотографию и посмотрел на нее. Она была сделана в каком-то ночном клубе. Маурин танцевала с мужчиной. Маурин была в золотом вечернем платье, которое так хорошо ему знакомо, которое валялось на ковре в гостиной тем вечером, когда он вернулся из офиса, — ведь это было лишь прошлой ночью? Она улыбалась своей блистательной улыбкой, глядя в глаза мужчине, который смотрел на нее чуть сверху с выражением безумной преданности.
Эндрю расслышал, как отворилась входная дверь, узнал сердитый голос лейтенанта, услышал звук частых шагов, приближающихся к ним. Он ошеломленно смотрел на фотографию и думал: конечно, Нед не понимает, ведь он никогда не встречался с родителями Розмари.
Мужчина, который обнимал Маурин, который смотрел на нее с таким обожанием и преданностью, был мистер Тэтчер.
Мистер Тэтчер! Эндрю пошатнулся, вспомнив о величественной невозмутимости мистера Тэтчера, демонстрируемой им всего несколько минут назад. Теперь то, что случилось, казалось закономерным. Для второй жертвы, коль скоро Родни Миллера уже не существовало, Маурин выбрала не просто миллионера. Но с затаенной злобой она взялась завлекать мужа женщины, которую ненавидела так неистово за то, что та разрушила все ее попытки стать миссис Родни Миллер. Ничего удивительного, что она так сильно стремилась добиться примирения с миссис Тэтчер. Операция номер два включала в себя не только шантаж. Она включала в себя месть.
Дверь кабинета открылась, вошли мистер и миссис Тэтчер, Розмари и лейтенант Муни, который степенно двигался позади них.
— Недди!
Розмари подбежала к нему. Тот не обратил на нее никакого внимания. Он таращился на мистера Тэтчера в ужасе и изумлении.
— Но… но…
— Добрый вечер, мистер Джордан. — Лейтенант остановился перед Эндрю и рассматривал его маленькими блестящими глазками. — Я надеюсь, что то, ради чего вы вытащили меня из постели, заслуживает внимания.
Мистер Тэтчер, оглупевший от любви к Маурин… мистер Тэтчер, «разрывающийся на части» — оставлять ли жену или нет! Из путаницы мыслей Эндрю выделил одну: Розмари сообщила ему в первую же их встречу, что она — всего лишь приемная дочь. А единственное, чего хотел мистер Тэтчер больше всего на свете, — это наследника. Конечно, вот где правда о беременности. Это было последнее, самое решающее оружие в ее домогательствах. Ты должен бросить их сейчас же. У меня будет ребенок. Я подарю тебе наследника. Вот почему Маурин отказалась поехать в Скандинавию. Мистер Тэтчер должен был быть уверен, что ребенок от него. Еще это объясняло ее отчаянное желание избежать любых подозрений насчет того, что происходит. Мистера Тэтчера, «разрывающегося на части», было страшно трудно зацапать в мужья. Если бы ловушка захлопнулась слишком рано, она могла бы потерять его. Поэтому ей надо было подождать, пока она абсолютно не удостоверится в своей беременности.
Быстрый профессиональный взгляд лейтенанта Муни остановился на письмах, разбросанных на кресле, где сидел Эндрю. Потом он перевел взгляд на фотографию в руке Эндрю. Не говоря ни слова, он взял ее и стал рассматривать.
— Лейтенант! — Нед подбежал к нему и схватил за руку. — Это не Эндрю, это я. Именно я заставил его позвонить вам, потому что я выяснил правду и хочу, чтобы вы все знали… поэтому вы не арестуете Эндрю. У Маурин был любовник, любовник, который убил ее. Я нашел дом, где они встречались. Я взломал дверь и был там, там полно любовных писем, а еще фотография.
Он обернулся и с отчаянием взглянул на Розмари.
— Боже мой, это ужасно. Я страшно сожалею, Розмари. Я совершенно не знал, у меня не было ни малейшего понятия, что именно твой отец…
— Мой отец!
Розмари подбежала к лейтенанту. Она встала рядом с ним, уставившись на фотографию.
— Боже мой! — закричала она. — Боже мой!
Эндрю смотрел на мистера Тэтчера. Значит, Маурин рассказывала ему о беременности? И последний удачный ход, предназначенный для того, чтобы привязать его окончательно, ударил по ней самой, как бумеранг? Так ли все произошло? Мистер Тэтчер узнал, что Маурин носит его ребенка, — и убил ее? Потому что незаконный наследник для него еще ужаснее, нежели отсутствие наследника? Да, должно быть, так он и думал, иначе зачем бы ему так стремиться, чтобы Нед переменил свое имя и стал заменой наследнику?
Мистер Тэтчер, совершенно непроницаемый сейчас, стоял рядом с женой. Он даже не взглянул на письма и на фотографию. Он выглядел мужественным и сосредоточенным, как всегда, хотя слегка побледнел. Он посмотрел Эндрю в глаза, затем взял жену за руку, они направились к красному кожаному дивану и сели.
Некоторое время лейтенант Муни стоял, рассматривая фотографию. Потом оторвал от нее взгляд.
— О’кей, мистер Тэтчер, это довольно неожиданно для всех участвующих здесь сторон, но, полагаю, вы сознаетесь, что вы и миссис Джордан…
— Едва ли я сумею это отрицать, не так ли? — Голос мистера Тэтчера был совершенно спокоен, и обращался он к своей жене, а не к лейтенанту. — Я был дураком, Маргарет. Классическим старым дураком в постельном фарсе. И, кажется, моим самым великим недомыслием было то, что я не пошел в ту квартиру и не убрал улики. Но ведь там находилось только кое-что из одежды, которая могла принадлежать кому угодно, и я подумал… Я даже не представлял, что у нее была какая-то фотография и, конечно, что она хранила мои письма. Ко всему прочему, чтобы сделать мое положение еще более нелепым, я должен с сожалением сообщить, что до самого последнего момента, до ее смерти, я был полностью убежден, что Маурин меня искренне любит. Так что, Маргарет, единственное, что я могу сказать: я заслужил это публичное унижение. Мне лишь остается пожелать, что ради тебя…
Он повернулся к Эндрю, кончики его губ опустились вниз.
— И что касается тебя, Эндрю. Когда я вспоминаю, как сидел здесь всего несколько минут назад, притворяясь твоим другом и советчиком, я понимаю, что заслужил не только твою ненависть, но и твое презрение.
Тишина, наступившая после этих слов, была болезненной для Эндрю. Он вернулся к своему креслу, подобрал письма и сел, положив их на колени. Автоматически, чтобы скрыть свое замешательство, он взял одно письмо. Оно было коротеньким, всего пара абзацев, и было датировано днем раньше вечеринки у Билла Стентона.
Любимая, случилось нечто неприятное. Ты знаешь, я всегда добросовестно уничтожал твои письма, сразу же по прочтении, но твое вчерашнее письмо было таким ласковым, таким волнующим, и я взял его на работу…
— Мистер Джордан.
Эндрю услышал голос лейтенанта и посмотрел на него. Лейтенант положил фотографию на стол и глядел прямо на нее, игнорируя Неда, стоявшего рядом в обнимку с Розмари.
— Да, лейтенант.
— Думаю, должен сообщить вам, что у меня в кармане ордер на ваш арест.
— Я знаю.
— Знаете? Тогда, надеюсь, вы понимаете мои соображения относительно того, чтобы предъявить вам этот ордер. Ваша жена убита из вашего пистолета, в вашей квартире, в то время, когда вы могли там находиться. Она говорила вам, что не может иметь ребенка, и тем не менее она была беременна.
